Ваша корзина пуста

 

Сцена двадцать первая.Часть вторая.

Начало

***

До церемонии оставались считанные минуты. Гарри аппарировал в маленький скверик недалеко от собора Святого Павла, и теперь несся по аллее из всех сил, пытаясь увидеть из-за густой зелени, подъехала ли Гермиона или еще нет. В руке он сжимал кусочек пергамента, со своей речью. Миссис Блейк заверила его, что пока все гости будут пить коктейли в саду перед началом обеда, у него будет еще около получаса, чтобы как следует ее выучить.

Гарри завернул за угол и неожиданно наткнулся на Виктора Крама и Драко Малфоя. Он совсем не ожидал их здесь увидеть и даже остановился в шагах десяти от укромной скамейки, на которой они сидели.

— Вот — печально вздохнул Драко, который заметно прибавил в плечах и сильно загорел: — Они меня даже на свадьбу не пригласили. Забини, Креба, Гойла — всех пригласили…

— А меня пригласили, — пробасил Крам, он наоборот был очень бледен, на нем была красная парадная военная форма: — Вот приглашение, хочешь, иди.

— Нет, — решительно ответил Драко.

Он хотел еще что-то сказать, но тут заметил Гарри и толкнул Виктора в бок. Тот поднял голову, глаза у него были красные.

— Привет! — выпалил Гарри

Ему ничего не оставалось, как махнуть им рукой и побежать дальше, надеясь, что они не кинутся следом и не пошлют в спину, какое-нибудь дальнобойное заклятье.

Гарри вылетел на площадь перед собором. У входа стояло несколько карет, запряженных пегасами и большая золотая открытая коляска, у которой топтались и посылали в воздух столпы огня два черных дракона.

С козлов коляски Гарри помахал рукой Чарли. Гарри тоже махнул в ответ рукой. Ни одной маглловской машины на площади не было, Гарри перевел дух. Значит, Гермиона еще не приехала. Немного сбавив темп, Гарри направился к главному входу.

Там собралась большая толпа журналистов и просто любопытствующих, тех, кого специально приглашенные авроры в штатском не пускали в церковь без приглашений. Гарри в три прыжка одолел лестницу, на бегу доставая свое приглашение, но тут кто-то цепко схватил его за локоть.

Это была разодетая Рита Скитер с прытко пишущим пером на изготовку.

— А вот и наш герой, Гарри Поттер! Здравствуй Гарри! — она коварно улыбалась, держа его мертвой хваткой.

— Гарри Джеймс Поттер выступает на свадьбе сына Артура Уизли лидера нынешней предвыборной гонки в качестве шафера, — она обращалась уже не к нему а к своему прытко пишущему перу: — Гарри согласился ответить нам на пару вопросов.

— Вовсе нет, — попытался вывернуться Гарри. — Я очень спешу!

— Скажи Гарри, как ты прокомментируешь предвыборную программу Артура Уизли? Многие политики из аппарата Скумджера считают его слишком либеральной и непредсказуемой фигурой для того, чтобы занять пост министра магии.

— Э-э-э… он — хороший человек — Гарри задом пятился к входным дверям, а Рита Стикер буквально висела на его руке:

— Политологи в один голос твердят, что его неожиданная популярность в народе полностью связана с тем, что мистер Уизли, так сказать, «твой» человек. Какие политические гарантии ты потребуешь от Артура Уизли за свою предвыборную поддержку в том случае, если ему удастся занять этот пост?

— Э-э-э… — Гарри ничего не понимал из того, что спрашивала Скитер, и очень боялся ляпнуть что-то лишнее.

Но тут в толпе репортеров раздался крик:

— Невеста! Невеста приехала!

Толпа ринулась на встречу подъезжающему белому лимузину. Какой-то коротышка в помятом зеленом цилиндре с большой фотокамерой пронесся мимо Гарри и буквально содрал с него навязчивую репортершу. Не оглядываясь, Гарри устремился к дверям сквозь барьер авроров.

Закрыв за собой тяжелую дверь из цельного куска темного дерева, украшенную замысловатой резьбой, Гарри очутился в тихом прохладном притворе.

Единственным человеком, который находился здесь, был Перси. Похожий в своей парадной мантии на гигантского пингвина, он мерил притвор широкими шагами, одной рукой отмахиваясь от стайки почтовых сов, в другой — сжимающей небольшое зеркало в серебряной раме.

Гарри теперь всегда вздрагивал, встречаясь со своим бывшим профессором Защиты от Темных Сил. Когда в первый раз Гарри не сдал ему зачет, Уизли быстро сообразили, что что-то не так. К Перси был применено тройное ювелирное «Забвение» мистера Уизли… Но так или и иначе, зачет Гарри сдал с пятого раза

Совы кружились над Перси, пытаясь избавиться от больших пухлых конвертов, но тот кислым голосом отвечал кому-то на той стороне зеркала, не обращая на них внимание:

— Нет, мистер Уизли не может подойти сейчас… да, мистер Уизли занят… да, мистер Уизли на свадьбе своего сына… да, для него это важно… нет, он не свяжется с Вами вечером… нет, я не могу Вам сказать, когда мистер Уизли освободится…

Гарри отряхнулся, поправил галстук и шагнул в следующую дверь, оставив Перси наедине с не унимающимся зеркалом и совами.

Перед ним открылось огромное пространство старого собора, взмывающее вверх стрельчатыми арками, полное таинственного света, проникающего сквозь цветные витражи. И буквально навалилось живое шумное море всевозможных дамских шляп с цветными перьями, чучелами разных животных, цветами, листьями и гигантскими макетами старинных кораблей.

Это живое человеческое море расступалась посередине, образуя проход, в конце которого Гарри увидел фигуру Рона. Он направился к алтарю, но не мог сдержаться и то и дело оглядывался по сторонам. Сразу было ясно, где сторона жениха: на ней сидели исключительно рыжие и конопатые, и в большинстве мало знакомые Гарри люди. Родни у Рона было, видимо, слишком много, потому что все общие знакомые располагались на стороне невесты.

Первым, кого заметил Гарри, были Хагрид с мадам Максим, беззаботно болтающие о чем-то, скорее всего, на французском. Они предупредительно заняли места в самом конце у одной из колонн, чтоб никому не загораживать алтарь. Гарри еще не привык к новому имиджу Харгида. Тот теперь всегда носил строгие костюмы в тонкую полоску и элегантные однотонные галстуки. Харгид подстригся, обрил бороду и стал выглядеть не только лет на двадцать моложе, но и до безобразия прилично. Это вновь и вновь сбивало Гарри с толку, как и мысли о том, что Хагрид теперь работает имиджмейкером у мистера Узли и пишет ему все тексты для публичных выступлений.

Дальше Гарри увидел сильно смущенного Ремуса Люпина с двумя шумными свертками на руках, еще два держала Нимфодора, сидящая рядом с мужем. На ней было нечто безумно оранжевое. Гарри уже был наслышан о причине сильного смущения, которое владело Ремусом в последнее время. Его четверо новорожденных сыновей унаследовали в равной степени черты отца и матери. А именно они имели привычку превращаться в волчат и обратно, но делали это не по закону фаз луны, а по своему собственному желанию, норовя трансформироваться в самый не подходящий момент.

Вот и сейчас стены собора сотрясали то детский плач, то протяжный писклявый вой, то плач и вой одновременно.

Приближаясь к первым рядам, Гарри заметил нарядного Невила рядом с чучелом грива, под которым, скорее всего, была его бабушка. Невил хмурился, а чучело то и дело раскачивалась туда сюда, выдавая сильное недовольство своей обладательницы. Скорее всего, Невил получает очередную порцию нотаций, с сочувствием подумал Гарри. Ни блестящие выпускные оценки, ни предстоящая женитьба, ни поступление в ряды колдомедиков так и не спасли Невила от бесконечных нравоучений.

— Ну, привет, красавчик! — Гарри, наконец, подошел к Рону.

Всяко-разно

Выбирать ковер из бамбука бамбуковая Компания.