Ваша корзина пуста

Семнадцать мгновений весны
или
Северус Снейп — универсальный солдат

(Часть шестая)

Эпизод тринадцатый:

Что бывает, если ДНК-анализ не доступен

Имя Том, произнесенное на днях грязнокровкой из Гриффиндора не давало Люцию покоя. Он потерял сон, аппетит, интерес к своему отражению в зеркале, часы, бумажник, любимую пилку для ногтей… Он все время напряженно повторял про себя, а иногда и вслух, распугивая первокурсников: «Том… Том? Том!!! Том или не Том, вот в чем вопрос?!» и после нескольких утомительных, бессонных дней и ночей Люций наконец решил во что бы то ни стало выяснить правду, какой бы горькой она не оказалась.

С этой целью он даже сбежал с гербологии и, забыв, что с территории Хогвардтса нельзя аппарировать, аппарировал. Он направился прямо к той самой маглянке. Но не рассчитал траекторию и приземлился прямо на Сириуса, который в это время гладил пеленки.

— Оставьте нас вдвоем,- недовольно крикнул Люций, глядя на него сквозь опалену в своем слизеринском шарфике.

Лицо Сириуса, до этого улыбчивое, сразу сделалось твердым, служебным, и он вышел в другую комнату. Когда он отворил дверь, Лили услышала голос Гарри — он, видимо, только что проснулся и просил есть.

— Позвольте, я покормлю мальчика, — сказала Лили, — а то он не даст нам говорить.

— Мальчик подождет.

— Но это невозможно. Его надо кормить в определенное время.

— Хорошо. Вы покормите его после того, как ответите на мой вопрос.

В дверь постучали.

— Мы заняты! -гаркнул Малфой.

Дверь открылась: на пороге стоял Сириус с ребенком на руках.

— Пора кормить, — сказал он, — мальчик очень громко просит кушать.

— Слышу! Подождет!!! — крикнул Люций. — Закройте дверь!

— Да, но… — начал было Сириус, но Малфой, поднявшись, быстро подошел к двери и закрыл ее прямо перед носом седого контуженного эсэсовца.

— Так вот. Я думаю, что вы знаете настоящее имя отца ребенка.

— Я уже объясняла…

— Я знаю ваши объяснения. Они меня устраивали до сегодняшнего утра. А вот с сегодняшнего утра эти ваши объяснения меня устраивать перестали.

— Что случилось сегодня утром?

— Кое-что случилось: я сломал ноготь.

— Попробуйте есть побольше творога и раз в неделю обязательно укрепляющие ванночки …

— Да знаю я! Не о ногтях речь! И вы прекрасно знаете, о ком.

— Я не знаю, о ком идет речь. И очень прошу вас: позвольте мне покормить мальчика.

— Сначала вы скажете мне, где и когда у вас были встречи с отцом ребенка, а после пойдете кормить мальчика.

— Я уже объясняла, что я порвала всякие отношения с этим человеком и ни имени его, ни его адреса, ни номера его банковского счета, ни, наконец, его самого я знать не желаю!

— Послушайте, — сказал Люций, — не валяйте вы дурака! У таких мужчин всегда запоминающийся номер банковского счета!

— Я не стану говорить больше, — сказала Лили. — Я буду молчать до тех пор, пока вы не позволите мне покормить мальчика.

— Вот что, — сказал Люций, — не будем попусту тратить время. Вы доиграетесь, и я скоро устрою вам очную ставку с отцом ребенка. Вы и ваш ребенок меня не интересует, мне интересует он! Вы-Сами-Знаете-Кто!

— Мне нечего говорить. Лучше займитесь своим маникюром.

Тут Люций выхватил из-за пазухи волшебную палочку и прицелился в Лили.

— Что вы хотите делать? — спросила Лилиана. — Что вы задумали?

— Петрификус Тоталус! — вскричал Люций, — Сириус! Сириус!

Тот вбежал в комнату, потому что он успел привыкнуть к тихому и игривому голосу Люция, а сейчас он был истеричным и срывающимся. У Люция были все основания кричать, так под угрозой были все планы на будущее.

— Принесите младенца, — сказал Люций.

Сириус пошел за мальчиком, а Люций сказал:

— Вы знаете, как Авада Кебавра действует на неокрепший детский организм?

— М-м…— попыталась закричать Лилиана, но чары наложенные Люциям склеили ей губы.

— Молчишь! Дрянь, ну молчи-молчи, пока не станет поздно! Где ребенок?! — Несите его сюда, черт возьми! Вы же мать! — сказал Люций. — Будьте благоразумны…

Он говорил, и его била мелкая дрожь, потому что такого делать ему еще не приходилось. Сириус вошел с Гарри на руках. Люций взял у него мальчика, положил на стол и начал распеленывать.

— Кто так пеленает, — возмущенно заворчал Люций. — Вы не мать! Вы тупая убийца!

Мальчик заплакал, и вдруг начал грубо ругаться на парлсунтанге:

— Ш-п-ш, ша медуза….

Это подействовала лучше всякого заклятья — пораженный, бедняга Люций упал в глубокий обморок: он вдруг почувствовала какую-то легкость, все кругом наполнилось звоном, и сознание милосердно покинуло его.

Чары Люция, наложенные на Лилиану, немного ослабели.

— Сириус! Сириус, забери крестника и принеси воды! И сердечные капли.

— Сколько ему надо капать?

— Не ему, а мне!

— Хорошо. Сколько?

— Откуда я знаю?! Десять. Или тридцать…

Сириус опустился на корточки перед Люцием и пошлепал его по щекам, затем принес два стакана воды. Лилиана выпила тот стакан, где вода была мутная, чуть голубоватая. Она поморщился и сказала:

— Фу, какая гадость.

Закурив, Лилиана опустилась на корточки перед Люцием и приподняла ему веко. На него глянул широко раскрытый зрачок?

— Он умер? — с надеждой в голосе спросила она. — Ну-ка, Сириус, посмотри…

Сириус повернул голову Люцию.

— Нет. Оно дышит.

— Сделайте с ним что-нибудь. Времени мало. Вот-вот прилетит Северус.

Лилиана начала бить Люция ногами в живот — осторожно и брезгливо. Сделав большой глоток из стакана, она плеснула в лицо Люцию холодной водой. Люций глубоко вздохнул, и лицо его несколько раз свела судорога. Мальчик по-прежнему надрывно кричал, на парлсунтанге, естественно…

Люций попробовал играть продолжение беспамятства, но лицо выдало его: оно снова ожило, неподвластное его воле, потому что слизеринец не мог делать вид, что не знает парлсунтанга.

— Хватит, хватит — вкричал Люций. — Заткните его, у него ужасное произношение!

— Ладно, — сказал Сириус. — Оставь его, Лили. Ты от него уже больше ничего не добьешься.

— Я только начала, — решительно ответила Лили, — где вы держите столовое серебро?!